Ученые объясняют, почему нельзя убирать Достоевского, Толстого и Булгакова из школьной программы
По мнению законодателей, из школьной программы нужно убрать «замороченные» произведения и «сложные мысли» Федора Достоевского, Льва Толстого и Михаила Булгакова, заменив их новыми книгами о простых людях, которые бесплатно трудятся на благо родины.
Эксперты в области преподавания литературы разъясняют, почему полезно изучать классиков и чем может обернуться их отсутствие в обязательной программе.
Эксперты в области преподавания литературы разъясняют, почему полезно изучать классиков и чем может обернуться их отсутствие в обязательной программе.
Бывшие троечники в Думе не стыдятся признаваться, что им непонятна русская классика»
Лев Соболев
преподаватель литературы, литературовед, заслуженный учитель России
«Мне кажется, даже троечнику должно быть ясно, что если ему непонятен или неинтересен Толстой, то в этом виноват не Толстой. Конечно, «Война и мир» или «Преступление и наказание» написаны каждому «на вырост» — с годами при перечитывании человек понимает эти книги иначе, чем в 17 лет; это процесс бесконечный, но как же должна была опуститься нравственная и интеллектуальная планка нашего общества, если в Думе бывшие троечники не стыдятся признаваться, что им неинтересна и непонятна русская классика. Даже в самые страшные годы (в сталинское тридцатилетие) не заходил разговор о том, чтобы убрать из программы Льва Толстого. Какая же другая книга может сравниться своим патриотизмом с «Войной и миром»? Да, и Достоевский, и Булгаков, как все настоящее в искусстве, сложны, но ведь за этими книгами — громадный мир их авторов, их вопросы, которые для нас не менее важны, чем для их современников.
Замечу, что «Мастер и Маргарита» до сих пор остается одним из любимых романов молодых людей, и незнание этого — свидетельство непрофессионализма тех, кто претендует на исправление школьной программы. Каждый ученик понимает литературу как может — наша (учительская) задача — не отвратить ученика от перечитывания, от возвращения к Достоевскому, Пушкину и Гоголю.
Я надеюсь все же, что составлять программу по литературе будут не дремучие троечники, а люди компетентные. Убрать классику и заменить ее однодневками — это значит сделать еще один шаг к духовному оскудению наших детей».
Замечу, что «Мастер и Маргарита» до сих пор остается одним из любимых романов молодых людей, и незнание этого — свидетельство непрофессионализма тех, кто претендует на исправление школьной программы. Каждый ученик понимает литературу как может — наша (учительская) задача — не отвратить ученика от перечитывания, от возвращения к Достоевскому, Пушкину и Гоголю.
Я надеюсь все же, что составлять программу по литературе будут не дремучие троечники, а люди компетентные. Убрать классику и заменить ее однодневками — это значит сделать еще один шаг к духовному оскудению наших детей».
«Если эти произведения вредны, значит и вся литература вредна — с точки зрения законодателей»
Надежда Шапиро
преподаватель русского языка и литературы, преподаватель НИУ ВШЭ, учитель высшей категории
«Если можно обойтись без этих писателей, можно обойтись и без книг вообще. Маленькие дети читают «Кавказского пленника», дети постарше — «Детство» Толстого. Это то, чем наша страна гордится. То, о чем можно разговаривать с людьми самого разного возраста. У меня есть убеждение, что если в 10-м классе нужно будет изучать не двадцать, а пять книг, то одной из них должна быть «Война и мир». В этом произведении есть и личность отдельного человека, и вся его жизнь, и история, и философские вопросы — даже вопрос о том, что такое счастье. В том, что Достоевского обязательно нужно изучать в школе, я не так уверена, — но очень хорошо, что его произведения входят в программу. Ведь есть вопросы, которые только Достоевский ставит с такой глубиной и силой. Правильно разговаривать про них с людьми, когда им 16 лет. Что же до Булгакова, то он детям очень нравится. В программе 11-го класса есть произведения, которые ученики читают неохотно или вовсе не читают, но с «Мастером и Маргаритой» каждый раз совсем другая история, и обсуждать эту книгу — одно удовольствие. Если эти произведения вредны, значит и вся литература вредна с точки зрения законодателей. Это клинический случай, который должны обсуждать доктора, а не культурное сообщество.
Однако, мне кажется, никто не выкинет ни Толстого, ни Достоевского. Все нормальные учителя будут преподавать то же, что преподавали до этого. Подобные вещи говорят, только чтобы нас в очередной раз «взбодрить». Даже если этих писателей исключат из экзаменационной программы, мы все равно будем говорить о них с учениками. Никто не может запретить учителю делать это.
Такого явления, как патриотическая литература, в истории объективно не существует. Существуют брошюрки патриотического содержания, однако нормальная литература не может быть патриотической или антипатриотической. Это противоестественное сочетание слов. Любое произведение можно трактовать по-разному, и слово «патриотизм» — тоже.
Всегда были люди, которые ничего не читали, и люди, которые читали все свободное время. Все ученики разные. Я только что приехала с Всероссийской олимпиады по литературе, где мы читали работы старшеклассников, приехавших со всех концов страны. Они были очень разными: одни — невероятно яркие и талантливые, а другие — смешные, без какого-либо понимания произведения, о котором шла речь. Непонятно было, как их авторы вообще попали на эту олимпиаду. Так всегда бывает во всех вопросах, и в этом тоже.
Может показаться, что раньше было лучше, поскольку дети лучше писали сочинения. Но часто они просто заучивали материал наизусть, хоть это и невозможно проверить. Конечно, раньше литературе придавали больше значения, чем сейчас. Однако для преподавателей в этом есть как плюсы, так и минусы. С одной стороны, нам жалко, что долгое время этот предмет был «в загоне». После того, как исчез обязательный экзамен, отпала необходимость все повторять, перечитывать и запоминать, готовясь к выпускным. С другой стороны, в такой обязательности была своя опасность, поскольку многие ученики заучивали готовые мысли, а не думали сами. Теперь же такой необходимости нет, поэтому если учителю удается разговаривать о произведениях, у него появляется больше свободы. Он может сам выбрать, что обсуждать и на какие темы писать сочинения в зависимости от того, какой класс и что умеют ученики. Пока нет тотального вмешательства государства в процесс преподавания литературы, и для учителей в этом есть преимущества».
Однако, мне кажется, никто не выкинет ни Толстого, ни Достоевского. Все нормальные учителя будут преподавать то же, что преподавали до этого. Подобные вещи говорят, только чтобы нас в очередной раз «взбодрить». Даже если этих писателей исключат из экзаменационной программы, мы все равно будем говорить о них с учениками. Никто не может запретить учителю делать это.
Такого явления, как патриотическая литература, в истории объективно не существует. Существуют брошюрки патриотического содержания, однако нормальная литература не может быть патриотической или антипатриотической. Это противоестественное сочетание слов. Любое произведение можно трактовать по-разному, и слово «патриотизм» — тоже.
Всегда были люди, которые ничего не читали, и люди, которые читали все свободное время. Все ученики разные. Я только что приехала с Всероссийской олимпиады по литературе, где мы читали работы старшеклассников, приехавших со всех концов страны. Они были очень разными: одни — невероятно яркие и талантливые, а другие — смешные, без какого-либо понимания произведения, о котором шла речь. Непонятно было, как их авторы вообще попали на эту олимпиаду. Так всегда бывает во всех вопросах, и в этом тоже.
Может показаться, что раньше было лучше, поскольку дети лучше писали сочинения. Но часто они просто заучивали материал наизусть, хоть это и невозможно проверить. Конечно, раньше литературе придавали больше значения, чем сейчас. Однако для преподавателей в этом есть как плюсы, так и минусы. С одной стороны, нам жалко, что долгое время этот предмет был «в загоне». После того, как исчез обязательный экзамен, отпала необходимость все повторять, перечитывать и запоминать, готовясь к выпускным. С другой стороны, в такой обязательности была своя опасность, поскольку многие ученики заучивали готовые мысли, а не думали сами. Теперь же такой необходимости нет, поэтому если учителю удается разговаривать о произведениях, у него появляется больше свободы. Он может сам выбрать, что обсуждать и на какие темы писать сочинения в зависимости от того, какой класс и что умеют ученики. Пока нет тотального вмешательства государства в процесс преподавания литературы, и для учителей в этом есть преимущества».
«Людьми, которые могут говорить и мыслить в категориях Толстого и Достоевского, труднее манипулировать»
Елена Вигдорова
преподаватель литературы, литературовед
«Произведения Толстого, Достоевского и Булгакова, по большому счету, не нуждаются в моей защите. Они давно завоевали интерес читателя не только в России, но и за ее пределами, и странно, что мы вдруг начали обсуждать необходимость их изучения в школе, и что в стране, где опять так остро стоит вопрос любви к родине, патриотизм снова начал проявляться в расширении географического пространства, а не в углублении пространства гуманитарного и гордости за него.
Толстой, Достоевский и Булгаков, конечно, не очень легки для школьников. Но глупо было бы нам, учителям литературы, способствовать тому, чтобы молодое поколение становилось убогим. Ничто так не расширяет интерес и представления о мире, как та большая литература, которая у нас есть. «Война и мир» Толстого — это четыре толстых тома. Однако больше ста лет их читают 15-летние дети, и если они не все понимают в этом нежном возрасте, то, по крайней мере, приобщаются к культуре — через ее главные шедевры. И никто не сказал, что Пушкин проще, чем Толстой или Достоевский. Если выбрасывать из школьной программы и из основных культурных точек Достоевского, Толстого и Булгакова, надо выбрасывать все: и Грибоедова, и Пушкина, и Лермонтова. Если нам не нужны эти писатели, нам не нужно ничего. Можно спокойно отменять и азбуку тоже.
Можно надеяться, что хорошие учителя все равно будут преподавать Толстого, Достоевского и Булгакова, — но так не выйдет: если у них не будет часов по литературе, они не смогут изучать то, что не входит в узкую программу, которую проверяют на ЕГЭ. А если у учителей нет возможности говорить о «Преступлении и наказании», мы теряем весь петербургский текст русской литературы. Любое изменение школьной программы всегда чревато значительными последствиями. Еще один аргумент — «Мы уберем из программы сложные произведения, потому что никто не умеет их преподавать». Но это значит только, что нужно добиваться того, чтобы литературу в школе преподавали хорошие филологи, а не выкидывать произведения.
Советская школа отлично жила без «Мастера и Маргариты», и, возможно, дети с большим интересом читали этот роман, пока он не был растиражирован и в каком-то смысле опошлен. Но здесь снова встает вопрос, хорошо вы преподаете или плохо. Если хорошо, — нужно проходить эту книгу, а если плохо, лучше вообще ничего не берите. Когда мы обсуждаем Гоголя, мы говорим о «Мастере и Маргарите», а когда берем «Мастера и Маргариту», опять вспоминаем Гоголя, потому что все взаимосвязано.
Очень хочется спросить: чем и кому помешали «Мастер и Маргарита», «Преступление и наказание» и «Война и мир»? Тому, кто не может прочитать толстую книжку? В контексте сегодняшнего дня хочется сказать, что если человек решил покончить с собой, пусть он это делает самостоятельно, а не вместе с самолетом. Если кто-то хочет, чтобы его дети не читали эти книги, пусть отменит их для своей семьи. Зачем же обрушивать всю нашу культуру?
Опытный учитель может проходить как сложное произведение даже «Сказку про курочку Рябу». А плохой учитель сделает простым романом «Войну и мир». Понятно, что происходит и ради чего это делается. И, конечно, мы все, люди гуманитарной сферы, категорически против того, чтобы кто-то оскоплял мозг нашим детям. Разумеется, гораздо труднее манипулировать людьми, которые читали, изучали и могут говорить и мыслить в категориях Толстого и Достоевского. Чтобы проще было управлять, нужно этих писателей запретить. Но тогда, повторяю, надо запретить также Пушкина, Лермонтова и Тютчева.
Патриотизм и патриотическая литература — это то, о чем Пастернак сказал: «Я весь мир заставил плакать». Когда автор пишет и весь мир заставляет плакать над красой земли родной, это и есть патриотизм. Патриотическая литература — это Пушкин, Толстой, Бродский, Мандельштам. Это писатели и книги, в которых есть то, что у Толстого называется «латентной теплотой» патриотизма. Это любовь к родной литературе и родной культуре. А другого патриотизма я не знаю».
Толстой, Достоевский и Булгаков, конечно, не очень легки для школьников. Но глупо было бы нам, учителям литературы, способствовать тому, чтобы молодое поколение становилось убогим. Ничто так не расширяет интерес и представления о мире, как та большая литература, которая у нас есть. «Война и мир» Толстого — это четыре толстых тома. Однако больше ста лет их читают 15-летние дети, и если они не все понимают в этом нежном возрасте, то, по крайней мере, приобщаются к культуре — через ее главные шедевры. И никто не сказал, что Пушкин проще, чем Толстой или Достоевский. Если выбрасывать из школьной программы и из основных культурных точек Достоевского, Толстого и Булгакова, надо выбрасывать все: и Грибоедова, и Пушкина, и Лермонтова. Если нам не нужны эти писатели, нам не нужно ничего. Можно спокойно отменять и азбуку тоже.
Можно надеяться, что хорошие учителя все равно будут преподавать Толстого, Достоевского и Булгакова, — но так не выйдет: если у них не будет часов по литературе, они не смогут изучать то, что не входит в узкую программу, которую проверяют на ЕГЭ. А если у учителей нет возможности говорить о «Преступлении и наказании», мы теряем весь петербургский текст русской литературы. Любое изменение школьной программы всегда чревато значительными последствиями. Еще один аргумент — «Мы уберем из программы сложные произведения, потому что никто не умеет их преподавать». Но это значит только, что нужно добиваться того, чтобы литературу в школе преподавали хорошие филологи, а не выкидывать произведения.
Советская школа отлично жила без «Мастера и Маргариты», и, возможно, дети с большим интересом читали этот роман, пока он не был растиражирован и в каком-то смысле опошлен. Но здесь снова встает вопрос, хорошо вы преподаете или плохо. Если хорошо, — нужно проходить эту книгу, а если плохо, лучше вообще ничего не берите. Когда мы обсуждаем Гоголя, мы говорим о «Мастере и Маргарите», а когда берем «Мастера и Маргариту», опять вспоминаем Гоголя, потому что все взаимосвязано.
Очень хочется спросить: чем и кому помешали «Мастер и Маргарита», «Преступление и наказание» и «Война и мир»? Тому, кто не может прочитать толстую книжку? В контексте сегодняшнего дня хочется сказать, что если человек решил покончить с собой, пусть он это делает самостоятельно, а не вместе с самолетом. Если кто-то хочет, чтобы его дети не читали эти книги, пусть отменит их для своей семьи. Зачем же обрушивать всю нашу культуру?
Опытный учитель может проходить как сложное произведение даже «Сказку про курочку Рябу». А плохой учитель сделает простым романом «Войну и мир». Понятно, что происходит и ради чего это делается. И, конечно, мы все, люди гуманитарной сферы, категорически против того, чтобы кто-то оскоплял мозг нашим детям. Разумеется, гораздо труднее манипулировать людьми, которые читали, изучали и могут говорить и мыслить в категориях Толстого и Достоевского. Чтобы проще было управлять, нужно этих писателей запретить. Но тогда, повторяю, надо запретить также Пушкина, Лермонтова и Тютчева.
Патриотизм и патриотическая литература — это то, о чем Пастернак сказал: «Я весь мир заставил плакать». Когда автор пишет и весь мир заставляет плакать над красой земли родной, это и есть патриотизм. Патриотическая литература — это Пушкин, Толстой, Бродский, Мандельштам. Это писатели и книги, в которых есть то, что у Толстого называется «латентной теплотой» патриотизма. Это любовь к родной литературе и родной культуре. А другого патриотизма я не знаю».
«Если в преподавании литературы равняться на умственный уровень депутатов, пропадет Россия»
Мариэтта Чудакова
литературовед, историк, доктор филологических наук, критик, писатель, мемуарист, общественный деятель
литературовед, историк, доктор филологических наук, критик, писатель, мемуарист, общественный деятель
«В кабинетах власти работают сегодня исключительно изобретательные политтехнологи. Кстати сказать, имена их, хоть и тщательно скрываются, однако же известны — и рано или поздно будут покрыты презрением; вот этого они, похоже, не учитывают — что их выросшим детям не по себе будет. Достигают они раз за разом своих целей довольно легко. И мыслящие люди, которых в нашей стране, несмотря на их колоссальный отток (за прошлый год — рекордная цифра уехавших: 300 000; заведомо уверена, что дураков среди них почти нет), все еще немало, — бросаются то защищать оперный театр, то, скажем (вот как я сейчас), российскую школу от стопроцентного абсурда. Вменяемым согражданам просто не дают оглянуться вокруг и увидеть реальные угрозы — нашей экономике, жизни гражданского общества и просто жизни.
Один депутат, в свои школьные годы — несомненно, малоспособный ученик (я преподавала в школе, много лет имею дело со студентами и знаю, что говорю), вспомнил, что он не понимал ни «Войну и мир», ни Булгакова. Вывод? Ну, казалось бы, — почесать в затылке, посожалеть о своей тупости… Поговорить, наконец, с теми «умниками и умницами», которые Льва Толстого понимали. Не тут -то было! Приходится предполагать, что примерно миллион рублей за два месяца (депутатская зарплата) жжет темя. Мучают, видимо, остатки совести — надо же что-то делать за такие бешеные (с точки зрения его избирателей) деньги… И депутат заявляет: «По себе могу сказать (А почему по себе-то? А, депутат?… — М.Ч.) — в 9-10 классе сложные философские вопросы проходить рано! Изучать «Войну и мир», «Преступление и наказание», Булгакова и прочих — сложно и рано». Одно это «и прочих» с головой выдает троечника!
Так вот, имею сказать — провела конкурс в нескольких московских школах (это была проба — в ближайшее время проведу в нескольких областях, а затем, возможно, и шире) по роману «Мастер и Маргарита». Скоро подведем итоги с вручением премий. Тема была сформулирована так: «Что именно увлекло тебя и твоих друзей в романе "Мастер и Маргарита"?». Почитал бы депутат присланные мне сочинения — пожалуй, приуныл бы… Если, конечно, сохранил в своей высокой должности хоть сколько-то самокритичности. Немало понимают в этом романе сегодняшние школьники! Да, представьте себе — понимают многовековую драму борьбы добра со злом, размышления о смысле жизни человеческой, свободу воли в выборе между добром и злом, врученную человеку с рождения. Недаром по всем социологическим опросам, во-первых, читают этот роман с 12-ти лет (!), во-вторых, вот уж сколько лет школьники ставят его на первое место среди прочитанных книг. Это — одна из самых читаемых.
Таковы факты. И исходить надо из них, стараясь извлечь из этого пользу для изучения в школе классики XIX века — оно нередко, как известно, идет со скрипом. Показать, как именно использовать факт любви к роману Булгакова, я и стараюсь в своей книге для учителей-словесников «Литература в школе: читаем или проходим?» (то есть — проходим мимо…). Писала я для учителей, но ее, к моему приятному удивлению, активно покупают родители — такие, которые не хотят, чтоб их дети уподобились тем, кто не в силах воспринять русскую классику… Я показываю там, как через роман «Мастер и Маргарита» (ставший по-настоящему культовым романом российских школьников) учитель может выйти к Пушкину, Гоголю и Бунину (поскольку все они «содержатся» в этом романе). В этой же книге объясняется, сколько минут урока литературы надо непременно тратить на чтение русской классики вслух — это сегодня единственно верный способ донести ее до школьника. А уж там классика наша сама за себя постоит — и обнаружит свой огромный этический потенциал.
А по поводу бредовой мысли о создании в нашей стране специальной патриотической литературы обращусь непосредственно к Сергею Степашину — вдруг мое обращение каким-то путем до него дойдет.
Сергей Вадимович, вы — умный, образованный человек — не можете не понимать, что вряд ли кому удастся сегодня написать страницы, которые затмят за душу берущие чувством живого патриотизма страницы «Войны и мира»! «Тема патриотического воспитания граждан — это стратегическая государственная задача, которая попала на благодатную почву воссоединения Крыма и России». Если это правда ваши слова, а не фантазии думских журналистов, то читать совестно, Сергей Вадимович! Каков стиль — «стратегическая»! Ведь вы человек совестливый, и это значит, что через несколько лет каяться придется, как каялись вы за первую чеченскую войну…Только двое — Ельцин и вы — публично покаялись; я лично очень это оценила.
Так что в сегодняшней очередной «патриотической кампании» порадовали меня только слова Владимира Толстого — в журналистском, правда, пересказе, — что «любую качественную литературу можно назвать патриотической». Давайте из этого и будем исходить. Одно могу сказать определенно: если в сегодняшнем школьном преподавании литературы будем мы равняться на умственный уровень сегодняшних наших депутатов — пропала Россия-матушка».
Один депутат, в свои школьные годы — несомненно, малоспособный ученик (я преподавала в школе, много лет имею дело со студентами и знаю, что говорю), вспомнил, что он не понимал ни «Войну и мир», ни Булгакова. Вывод? Ну, казалось бы, — почесать в затылке, посожалеть о своей тупости… Поговорить, наконец, с теми «умниками и умницами», которые Льва Толстого понимали. Не тут -то было! Приходится предполагать, что примерно миллион рублей за два месяца (депутатская зарплата) жжет темя. Мучают, видимо, остатки совести — надо же что-то делать за такие бешеные (с точки зрения его избирателей) деньги… И депутат заявляет: «По себе могу сказать (А почему по себе-то? А, депутат?… — М.Ч.) — в 9-10 классе сложные философские вопросы проходить рано! Изучать «Войну и мир», «Преступление и наказание», Булгакова и прочих — сложно и рано». Одно это «и прочих» с головой выдает троечника!
Так вот, имею сказать — провела конкурс в нескольких московских школах (это была проба — в ближайшее время проведу в нескольких областях, а затем, возможно, и шире) по роману «Мастер и Маргарита». Скоро подведем итоги с вручением премий. Тема была сформулирована так: «Что именно увлекло тебя и твоих друзей в романе "Мастер и Маргарита"?». Почитал бы депутат присланные мне сочинения — пожалуй, приуныл бы… Если, конечно, сохранил в своей высокой должности хоть сколько-то самокритичности. Немало понимают в этом романе сегодняшние школьники! Да, представьте себе — понимают многовековую драму борьбы добра со злом, размышления о смысле жизни человеческой, свободу воли в выборе между добром и злом, врученную человеку с рождения. Недаром по всем социологическим опросам, во-первых, читают этот роман с 12-ти лет (!), во-вторых, вот уж сколько лет школьники ставят его на первое место среди прочитанных книг. Это — одна из самых читаемых.
Таковы факты. И исходить надо из них, стараясь извлечь из этого пользу для изучения в школе классики XIX века — оно нередко, как известно, идет со скрипом. Показать, как именно использовать факт любви к роману Булгакова, я и стараюсь в своей книге для учителей-словесников «Литература в школе: читаем или проходим?» (то есть — проходим мимо…). Писала я для учителей, но ее, к моему приятному удивлению, активно покупают родители — такие, которые не хотят, чтоб их дети уподобились тем, кто не в силах воспринять русскую классику… Я показываю там, как через роман «Мастер и Маргарита» (ставший по-настоящему культовым романом российских школьников) учитель может выйти к Пушкину, Гоголю и Бунину (поскольку все они «содержатся» в этом романе). В этой же книге объясняется, сколько минут урока литературы надо непременно тратить на чтение русской классики вслух — это сегодня единственно верный способ донести ее до школьника. А уж там классика наша сама за себя постоит — и обнаружит свой огромный этический потенциал.
А по поводу бредовой мысли о создании в нашей стране специальной патриотической литературы обращусь непосредственно к Сергею Степашину — вдруг мое обращение каким-то путем до него дойдет.
Сергей Вадимович, вы — умный, образованный человек — не можете не понимать, что вряд ли кому удастся сегодня написать страницы, которые затмят за душу берущие чувством живого патриотизма страницы «Войны и мира»! «Тема патриотического воспитания граждан — это стратегическая государственная задача, которая попала на благодатную почву воссоединения Крыма и России». Если это правда ваши слова, а не фантазии думских журналистов, то читать совестно, Сергей Вадимович! Каков стиль — «стратегическая»! Ведь вы человек совестливый, и это значит, что через несколько лет каяться придется, как каялись вы за первую чеченскую войну…Только двое — Ельцин и вы — публично покаялись; я лично очень это оценила.
Так что в сегодняшней очередной «патриотической кампании» порадовали меня только слова Владимира Толстого — в журналистском, правда, пересказе, — что «любую качественную литературу можно назвать патриотической». Давайте из этого и будем исходить. Одно могу сказать определенно: если в сегодняшнем школьном преподавании литературы будем мы равняться на умственный уровень сегодняшних наших депутатов — пропала Россия-матушка».
Комментариев нет:
Отправить комментарий